Воспоминания Сапижева М.Н.
5 мая закончилась туриада в Восточных Саянах. Мы многому научились, увидели живописные Саянские места. Утром, собравшись, мы покинули свой последний бивак и, неся на руках Иру Филиппову (у неё было множество мозолей), протопали к месту автобусной стоянки в п. Монды. Автобусы задерживались, дул холодный ветерок. Мы были против скуки: играли гитары, ребята веселились в чехарде и футболе. Наконец по пыльной дороге показались автобусы. Быстро заполняем их салоны и в путь домой. Всю дорогу до ст. Слюдянка проводим в полудреме и чувстве хорошего домашнего уюта.
В Слюдянке долго сбиваем с себя автобусную пыль, покупаем билеты на поезд и занимаем очередь в столовой. В этот миг звучит тревожная команда: «Туриада, стройся у автобуса!». Не понимая, что произошло, подсознательно чувствуешь беду. Туристы строятся. Ильич объявляет: «В районе Бабхи группа туристов попала в лавину: 17 из 19 под снегом. Все мужики отправляются на спасательные работы. Остатки продуктов в общую кучу. Облегчится до минимума, обменяться снаряжением». Все приказы выполнялись быстро без лишней суеты. Девчонки отдавали нам свои пуховики, носки и рукавицы. Принимают решение всех школьников отправить домой, электричка увозит их в г. Шелехов.
Наш спасательный отряд на автобусе выезжает в район Бабхи, совершает многокилометровый ночной переход. В темноте останавливаемся на привал. Через полчаса нас догнал гонец, сообщивший распоряжение Красника В.Ф. о спуске к вертолетной площадке. Приказы не обсуждаются. Ранним утром мы совершаем переход в обратном направлении. Началась заброска к месту трагедии. Вертолет зависает над небольшой площадкой, и мы прыгаем прямо в снег. Вниз, скорее вниз. Спуститься не так-то легко – склон крутой, а на тебе рюкзак. Вот и палатки альпинистов. Бросаем рюкзаки, глоток чая, лопату в руки и к лавине, а там работа уже кипит.
Воспоминания Мишариной Галины Михайловны
В конце апреля наша туристическая секция готовилась принят участие в областной туриаде. В группе было много новичков, таких же, как и я, и нам очень хотелось попасть на эти соревнования. Помогали нам готовиться к туриаде опытные туристы Алексей Потопейко, Михаил Михайлов, Александр Епин. Группа наша была хорошо экипирована. Словом, все ожидали выезда. Но 27 апреля мы узнали, что в туриаду участвовать не будем, и решили самостоятельно отправиться в поход. Электричкой доехали до Слюдянки, там пересели на поезд до Утулика, потом пошли пешком… Все у нас складывалось хорошо, было интересно.
3 мая, в последний день перед отъездом, мы решили подняться на пик Бабха. В лагере осталось трое человек, а девятнадцать отправились в путь. Вышли на подъем где-то в 10 часов, температура около 10°С, легкие порывы ветра, солнечно, видимость отличная. В 13:05 Михайлов и Выходцев поднялись на пик Бабха. В 13:40 поднялся последний. Днем шли гуськом. Горизонтальные перила навели Епин, Михайлов, Потопейко. Затем были вертикальные перила, по которым спускались вниз, спускались на «карабине». Перила снял Потопейко. Пока ждем, когда натянут перила, пели песни. Нухарева Таня вернулась вниз, не знаю почему. Это, по-видимому, знает Потопейко. На вершине подождали остальных. Колбаса была нарезана внизу. Ели конфеты, шоколад, фотографировались. Фотографировали Ермакова, Зорин.
На вершине пробыли где-то до трех часов, точно не знаю. Погода была отличная. Солнце. Но было ветрено. Ничего не пили – ни термосов, ни фляжек не было. Из тура вытащили записку пешеходников. Ее, возможно, забрал Михайлов. Он же писал записку. Поскольку карандаша и бумаги не оказались, писали записку на шоколадной обертке спичкой. «19 человек-парашютистов удачно приземлились на пик Бабха. Температура +12°С, сняли записку пешеходников. Летим дальше – ветер, солнце, поднялись со стороны. На вершине проваливались».
С вершины первым пошел Михайлов. Сначала шли с интервалом, проваливались. Челночное тропление. Первый встал назад. Сначала шел первым Михайлов, затем Епин, которого сменил Потопейко. Почему решили идти не по пути подъема? - Не знаю. Решили пройти через перевал, чтобы написать там записку. Первые три участника соблюдали интервал. Шли первыми: Потопейко, Зорина, Коряков Сережа. Проваливались в снег покалено. Сойдя вниз – проваливались больше. Епин крикнул: «Лавина!».
Вдруг снег просел, всё поехало, ноги подкосились. Стало больно в глазах, поднялась неожиданно снежная пыль. Закружилось, дышать стало трудно. Вертело, ударило о камни. Летела в воздухе. Все это произошло в одно мгновение. Головой воткнулась в сугроб, помахала ногами и… заснула.
По сигналу «Лавина» ничего не предпринималось, т.к. не успели ничего сделать, никого и ничего не видела. Впечатление в конечный момент – скатилась вниз и всё. До этого восхождения на пике Бабха был Михайлов. Капюшоны одевали сами, никакой команды одеть их не было. Инструктажа перед подъемом не было, перед спуском тоже инструктажа не было. Не помню. Порядок движения внутри групп никто не определял. Лавинные шнуры были у каждого, лежали в карманах.
Воспоминания Людаса Жебраускаса
3 мая 1985 года. Пожалуй, это самая страшная дата в истории горного туризма. И моей судьбе. Случилось это не на Памире или Тянь-Шане, а на нашем маленьком Хамар-Дабане, километрах в двадцати от моего теперешнего дома. Попробую восстановить в памяти последовательность событий.
На традиционную майскую туриаду в Саяны отправлялись автобусы с туристами и инструкторами. Одного автобуса не хватило, поэтому руководители туриады произвели сортировку. Отобрали самых подготовленных, а оставшимся предложили разойтись по домам. Но люди подготовились к походу, сложили рюкзаки, оформили отпуска. Домой они не пошли, а сели в электричку, поехали на Хамар-Дабан, и провели свою, дикую туриаду, - без руководителей и инструкторов. Дальнейшее происходило, как в кошмарном сне...
В третьем часу дня 19 человек вышли на освещенный солнцем склон пика Бабха (2090 м). Лавина сбросила несчастных с обрыва и погребла под многометровым слоем снега. В живых осталось только двое: спрятавшийся за камнем лидер и девушка. Уже в больнице Галя Мишарина рассказала:
«Впереди шел Александр Потапейко, я спускалась в конце группы, за мной - человек пять. Вдруг Саша Епин сзади закричал: «Лавина!», и тотчас же снег под ногами поехал вниз, к обрыву. Потом меня перевернуло, и я полетела. Воткнулась головой в снег, помахала ногами и уснула».
Когда осела снежная пыль, оставшийся в живых Потапейко сбежал вниз, откопал и привел в чувство Галю. Лавинный конус покрывал огромную площадь, и над всем этим стояла смертельная тишина.
Через сутки были собраны полторы сотни самых опытных туристов и альпинистов и вертолетами заброшены на лавину. Принимал участие и наш отряд. Сперва поисково-спасательными работами руководил Боря Зверев, ему на смену назначили меня. Поиски продолжались более двух недель.
Все понимали, шансов выжить в спрессованном весеннем снегу, - почти никаких. Но люди работали изо всех сил, до кровавых мозолей на руках. В душе у каждого спасателя, втыкающего лавинный зонд, еще теплилась слабая надежда: Вдруг мне сейчас повезет, и я найду человека, вдруг кто-то еще жив. На их месте мог оказаться и я. С каждым найденным телом наши надежды угасали. Восемь тел нашли быстро при беглом поверхностном зондировании. Глубже трех-пяти метров зонды не входили, пришлось рыть шурфы. Находиться в похожей на могилу канаве страшно, да еще помнить о не сошедших склонах.
Чтобы ребята не потеряли бдительность, наблюдатель (по моей просьбе) крикнул «Лавина!». Никогда в жизни я не видел, такого дружного забега! Когда народ понял, что тревога была учебной, каждый посчитал своим долгом от души «поблагодарить» нас за заботу. Хорошо, что не побили!!! Опыт подсказывал, что без внешнего вмешательства повторная лавина не случится. Тем не менее, приличные остовы шли несколько раз. Помню, идиотский крик наблюдателя: «Лавина справа! Продолжать работу!». Однако «очко сыграло»!
Вдруг раздался рокот вертолета. Я не поверил глазам - над гребнем появился МИ-8. Оказывается, наши славные руководители решили посмотреть с воздуха на происходящее. Турбовинтовой двигатель создает низкочастотную вибрацию, которая глубоко проникает в массу снега. Впервые в жизни я сматерился в прямом эфире, - вертолет сразу улетел.
К вечеру откапали еще шестерых. Все умерли мгновенно от каталепсии, - сильного сдавливания грудной клетки. Воздушных мешков около рта не наблюдалось, никого сгруппировавшегося, позы самые невероятные. Прежде, чем упаковывать и транспортировать, приходилось оттаивать их на солнцепеке, прислонив к стене траншеи. Большинство - девушки, лица розовые, будто спящие. Ветерок играет с их растрепанными косичками, ленточками. Оттаявшие тела стали шевелиться под собственным весом. Туловище парня медленно согнулось и село, девушки опустили поднятые руки и легли. Жуткое зрелище! У одного впечатлительного спасателя от увиденного прихватило сердце. Он побледнел, схватился за сердце и стал отключаться. Появился первый объект, который нужно было реально спасать.
К моему полному недоумению, врача профессионала среди нас не оказалось. И нужных лекарств - тоже. Непростительная оплошность, чуть не ставшая преступной халатностью.
Как водится, усилился ветер, тучи скрыли вершины гор, погода становилась нелетной.
Запросил экстренную помощь по рации. Когда вертолет понадобился реально, его на месте не оказалось. Экипаж, способный совершить полет и посадку в горах, собирали по Иркутску всю ночь. Тайно от всех, запросил медицинскую карту паренька. Нашли нужную поликлинику, перерыли каталоги. Сбылись мои предположения: - обнаружили несколько ложных вызовов неотложки.
Стали кормить пострадавшего свежими лимонами и заговаривать ему зубы. Все это я делал интуитивно и, как потом оказалось, правильно.
К рассвету лимоны кончились, а ветер усилился до штормового. Пришлось разбудить народ и приготовиться к самостоятельной транспортировке.
К счастью, сан. авиация решилась на полет. Спасибо! Вертолет не садясь, а слегка зацепившись колесом за склон, забрал впечатлительного горемыку, и выгрузил врача с тяжелым, булькающим сундуком.
Живым грустить вредно! Среди оставшихся спасателей провели сеанс психотерапии. Выпили, не чокаясь, изрядную дозу «микстуры» и послушали лекцию прилетевшего сексопатологоанатома, как он себя охарактеризовал. Долго сидели у костра, вспоминали веселые истории, травили анекдоты. А в это время в дальней палатке плакали наши поварихи. Да поймут и простят меня непосвященные...
Утром, выходя на раскопки, кто-то вспомнил считалочку: «Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Кто не схоронился - я не виноват». Спасателей иногда сравнивают с вояками. За дисциплину и организованность, за окопный юмор и предрасположенность к спиртному - это в корне неправильно! Солдаты выполняют мудацкие приказы, типа: «Умри, но убей»... У спасателей наоборот - «Спаси и сохранись».
«Лавина. Послесловие к трагическому событию,
которого могло не произойти»
(развернуть)
