лагерь

Актуальность этой проблемы обусловлена устойчивой тенденцией роста числа детей с ограниченными возможностями здоровья. По данным комитета здравоохранения, в Иркутской области проживает не менее 20 тысяч детей-инвалидов. Кроме этого, значительное их количество имеют дефекты умственного и физического развития. Хотя некоторые из них не признаны инвалидами, но они требуют специальных условий обучения, воспитания и оздоровления.

Отношение к людям с ограниченными возможностями здоровья в нашем государстве неоднозначное. В послереволюционной России долгие годы главной задачей социалистической семьи считалось строительство светлого будущего. Ребенок с тяжелым нарушением развития не воспринимался как потенциальный строитель коммунизма.

Сегодня российские законодательные акты, посвященные заботе и помощи людям с ограниченными возможностями здоровья, по своему содержанию приближаются к нормативным документам, принятым во всем мире. И хотя такие люди, а также их семьи по-прежнему наталкиваются на психологические и бюрократические чиновничьи барьеры, многое свидетельствует о том, что социальное отношение к инвалидам постепенно меняется - от невнимания и отвержения до признания их прав, достоинства и полезности обществу.

В начале 90-х годов прошлого века система отдыха и оздоровления детей и подростков испытывала серьезный кризис, связанный с отсутствием четкой государственной политики в этой сфере, наличием не разработанных до конца и не утвержденных правовых и экономических основ деятельности детских оздоровительных учреждений.

Занимаясь проблемой социальной интеграции детей с ограниченными возможностями в среду обычных сверстников путем их оздоровления в палаточных полевых лагерях, мы направляли работу на восстановление индивидуальности и общественной ценности ребенка. Организация коллектива сверстников, ориентированных на активное включение в совместную деятельность, - одно из необходимых условий адаптации детей.

В 1995 году в Шелехове был организован палаточный лагерь «Долина» для детей с ограниченными возможностями здоровья и детей, нормально развивающихся. Эксперимент по социальной интеграции детей в условиях полевого лагеря проходил в течение четырнадцати лет. Возраст участников - от 9 до 17 лет.

Первоначально был изучен опыт работы по интересующей нас теме. К сожалению, в 1995 году даже информации о работе палаточных лагерей с особыми детьми обнаружить не удалось. Всю программу мы делали на основании личного опыта проведения палаточных лагерей и экспедиций. Вопросов изначально было много. Например, вопросы, связанные с тем, что дети с ограниченными возможностями здоровья находились под патронажем социальных служб, а нормально развивающиеся дети - под патронажем образования.

В лагере были дети с такими диагнозами, как детский церебральный паралич, болезни органов дыхания, внутренние болезни (сердца, печени и т.д.), сенсорные нарушения (зрения, слуха), нарушения опорно-двигательного аппарата, а также часто болеющие и здоровые дети. Наличие такого контингента позволяло отрабатывать и отслеживать адаптационные и интеграционные процессы во временном коллективе. В первый палаточный лагерь не принимались дети, имевшие следующие медицинские противопоказания:

1. Заболевание в остром периоде.
2. Хроническое заболевание, требующее стационарного лечения.
3. Инфекционное заболевание до окончания срока изоляции.
4. Заразная болезнь глаз и кожи, паразитарное заболевание. Злокачественное новообразование.
5. Эпилепсия, психическое заболевание.
6. Тяжелый физический дефект, требующий индивидуального ухода за ребенком.
7. Туберкулез легких и других органов.

Однако в дальнейшем, когда приобрели опыт и уверенность, мы стали принимать в лагерь детей с диагнозом эпилепсия в лёгкой форме и родителей с детьми, имевшими тяжелые физические дефекты, что требовало индивидуального ухода за ребенком. Одним из условий было наличие у родителей личного автотранспорта.

Здоровые дети набирались из числа активистов туристско-краеведческого клуба «Наследники», в дальнейшем приходили к нам все желающие школьники. С этими ребятами проводились занятия на совместимость во взаимоотношениях. Были организованы встречи с родителями детей.

Дальше я расскажу о том, как мы начинали, как жили в лагере и что в итоге получилось.

Мысль организовать лагерь появилась совершенно неожиданно, я бы сказал, пришла «сверху». В один из солнечных дней, когда я шел по улице, меня осенило: почему бы не организовать лагерь для детей с ограниченными возможностями здоровья? Возникновению этой идеи послужило несколько причин.

Во-первых, у меня уже был достаточно большой опыт организации различных экспедиций.

Во-вторых, в то время в Доме пионеров (ныне центр развития детей) я руководил клубом «Наследники». У меня были команда юных общественников и определенный опыт работы, нужен был какой-то новый шаг.

В-третьих, моего сына ждала инвалидная коляска, а из Афганистана пришел один из моих воспитанников, подорвавшийся на мине, и ему казалось, что он никому не нужен. Что ожидало моего сына и моего воспитанника? Куда они пойдут? Неужели никуда? Неужели их дорога будет измеряться лишь расстоянием от дома до больницы? Когда все воедино сошлось, я собрал совет нашего клуба, поделился с воспитанниками и единомышленниками своими мыслями.

После этого я встретился с мэром г. Шелехова Владиславом Викторовичем Поздняком, который поддержал мою идею. Он понимал, что это была одна из продуктивных форм реабилитации детей, совершенно новая, интересная. Тем более что детей-инвалидов в городе Шелехове и Шелеховском районе было достаточно много, хотя точную цифру не назову. Кстати, спросите сегодня любого чиновника, сколько на его территории людей с ограниченными возможностями, вам никто не ответит, потому что у одной части людей с заболеваниями отсутствует инвалидность, другая не состоит на учете, а некоторые родители скрывают от сослуживцев историю своих детей.

Чтобы первый блин не был комом, мы к этому шагу стали серьезно готовиться. Тщательно была продумана игровая программа, за которую отвечала опытный педагог центра развития творчества детей и юношества Алена Кимовна Москвитина. Все мероприятия она согласовывала с врачами, заранее определив игры для детей со сложными диагнозами. Главная цель мероприятий - никого не оставить без внимания.

Я обратился к своим знакомым врачам, надежным, хорошим, которые тоже увлеклись моей идеей, к участковым врачам - кого бы они могли предложить в наш лагерь. В работе лагеря активное участие принимали высокопрофессиональные врачи Геннадий Филиппович Титов, Наталья Васильевна Брянцева, Ирина Павловна Евстафьева, Виктория Владимировна Рыжова, которые кроме выполнения своих непосредственных обязанностей принимали активное участие во всех лагерных мероприятиях.

Особое внимание было уделено подбору продуктов питания и медикаментов. Питание они получали сверх меры, потому что у нас был большой запас продуктов, повара и воспитатели старались, медицинские работники все четко отслеживали.

В первом сезоне нами было решено отказать колясочникам, а работать с теми детьми, кто мог передвигаться и что-то делать самостоятельно. Тем не менее в лагере присутствовал один мальчик, имевший прогрессирующее заболевание - миапатию. Дети, страдающие этим практически неизлечимым заболеванием, нормально развиваются до первого класса, а затем у них начинается мышечное высыхание организма. Симптомы проявляются на шестой-седьмой год жизни. Сначала дети начинают «увядать», затем садятся в коляску, потом ложатся в кровать. За все время работы лагеря таких у нас было пятеро, сегодня их уже никого нет. Почему в первом сезоне мы взяли этого мальчика? У него были и порок сердца, и много других заболеваний, а его брат уже лежал в кровати с подобным диагнозом, ему недолго оставалось жить. Мы знали, что и «нашего» ребенка ждет такая же судьба, поэтому мы и привезли его в лагерь.

В работе все для нас было новым. Обратились в соцстрах с просьбой о помощи. Нам сказали: «Извините, а вы, собственно, кто? Вы к этой теме вообще не приближайтесь, вы не представляете, с кем хотите связаться. Мы однозначно денег вам никогда не дадим». И они свое слово сдержали. За всю нашу историю соцстрах не выделил нам ни копейки. А деньги были нужны, и мы пошли с шапкой по кругу: по всем предприятиям, частным лицам, организациям. Город Шелехов небольшой, все организации находятся недалеко друг от друга, и нам удалось убедить их руководителей в необходимости такого необычного лагеря. Причем мы просили не только деньги, кто-то давал продукты, кто-то обеспечивал бензином, кто-то выделял автобус. Администрация Шелеховского района традиционно ставила «Долину» на частичное финансирование. Мы сами регулярно участвовали в проводимых разными организациями конкурсах. С 1996 года было профинансировано 15 наших программ. Оценив значимость проекта, областная межведомственная комиссия по организации летнего отдыха детей, Управление социальной защиты населения Иркутской области на протяжении ряда лет также частично обеспечивали лагерь финансами. В 1997 году я познакомился с заместителем начальника Управления соцзащиты Т.М. Хижаевой. Мы нашли общий язык, и каждый год я уже четко знал, что Управление нам выделит деньги. Правда, с единственным условием, что в лагере будут не только дети из Шелеховского района, но и из других территорий. И к нам приезжали из Иркутска, Ангарска, а так как пять лет лагерь располагался Ольхонском районе, то местные дети у нас тоже были. Уже то, что вместе собирались деревенские и городские ребятишки, было интересно и давало неплохие результаты не только в процессе адаптации, но и при соблюдении дисциплины и порядка в лагере: не было разборок между «своими» и «чужими». И в этом нам незаменимыми помощниками были местные ребята.

После поездки в Москву на совещание Министерства социальной защиты РФ, где мы защитили Положение об оздоровительных лагерях, я узнал, что Тамара Михайловна вместе с Владимиром Алексеевичем Решетниковым «пробила» на высшем уровне систему подготовки социальных работников. Так стало возможным социальное образование в структуре государственного университета, на первый курс были набраны директора социальных учреждений, и по распоряжению Управления социальной защиты г. Москвы я был принят на учебу без всякой оплаты. Набор оказался достаточно сильным, ведь все были практики, а обучение было очень интересным. Надо заметить, что мне постоянно везло на единомышленников.

В 1997 году на заседании межведомственной рабочей группы по вопросам организации отдыха, оздоровления и занятости детей и подростков Комиссии по координации работ, связанных с выполнением Конвенции ООН о правах ребёнка и Всемирной декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей, был заслушан наш доклад об опыте работы лагеря «Долина». В результате из федерального бюджета нам выделили деньги на 1998 год.

В 1995 году, когда мы только начинали, подготовка лагеря оказалась достаточно сложным для нас процессом, труден был и выбор места: к примеру, бухта Бабушка на Байкале, где мог бы расположиться лагерь, принадлежала территории национального парка. Но нас всегда удивляло, почему иностранцы без проблем получали любой участок на берегу озера, а для нашего лагеря мы выбирали площадку несколько месяцев. В итоге работники национального парка выделили место, которое было очень неудобным, а к тому же нас ждал сюрприз. За три дня до открытия в лагерь была направлена бригада рабочих, чтобы обустроить площадку, но в три часа ночи у меня появился один из рабочих, который сообщил, что их туда не пускают и предлагают другое место - открытое, некрасивое, грязное. Я сразу же начал дозваниваться. Наконец дозвонился начальнику национального парка, объяснил ситуацию и попросил дать нам бухту Бабушка.

Он согласился и попросил приехать. Тут же я нашел водителя и отправился на переговоры, а утром автобусы подвозили к теплоходу детей, хотя я еще не получил официального разрешения, но за месяц до этого мы оплатили проезд на теплоходе. Оформили разрешение, подъехали к теплоходу, а нас в списке не оказалось - про нас забыли. Забыли про детей, среди которых половина с отклонениями в физическом развитии. Нам пообещали второй теплоход, но он должен был прийти только вечером, то есть весь день мы (а нас насчитывалось около 50 человек) должны были маяться, причем самому младшему из наших детей было лет 6. Когда же подошел второй корабль, то выяснилось, что на него продали билеты и другим людям, а у меня кроме детей еще машина продуктов и вещей, и все это надо было загрузить. Пассажиры ломятся, им безразлично, что рядом дети-инвалиды. Тогда взрослый персонал встал стенкой, и, пока весь лагерь не загрузился, никому не дали пройти на теплоход. Пришли мы в эту бухту уже ночью, разгрузились и стали обустраивать лагерь. Не было разделения на воспитанников и персонал, все помогали в меру своих возможностей. Первый сезон длился всего пять дней. Кто-то скажет, что мало, но уверяю, для нового дела этого достаточно. Вышние силы к нам, наверное, благоволили, потому что в те дни ни разу не пошел дождь. Это нас просто спасло.

Оздоровительная программа лагеря «Долина» была направлена на укрепление душевных сил и физического здоровья детей. Оказавшись в достаточно суровых условиях туристического лагеря, они быстро освоились. Их увлекла жизнь в палатках - для многих это было необычно и привлекательно. Дети не выносили скуки и однообразия, поэтому сотрудники лагеря старались сделать дни веселыми и увлекательными. Все ребята были включены в непрерывный процесс, похожий на калейдоскоп.

Стиль управления максимально далекий от директивного позволил и детям, и взрослым стать одной командой. Утром все выходили на зарядку, затем занимались в творческих мастерских, купались, проводили веселые праздники. Тайным голосованием выбирали командиров отрядов. Вот оно - доверие! Помню мальчика с диагнозом ДЦП, который так себя поставил, что свое тело на костылях носил, по 40 раз подтягивался, никто в лагере не мог так подтянуться. Он отвечал за физкультуру да еще дрова рубил, пилил. За ним здоровые не могли угнаться, а для больных детей он стал примером.

Еще у нас были мастерские, и Надежда Петровна Русинова занималась с ребятами глиной, берестой, различными поделками. Также помню, как на втором сезоне один наш воспитанник, сидя в инвалидной коляске, всем помогал, потому что хорошо этому научился в первый сезон. Так он заработал авторитет.

Помню, Надежда Петровна рассказывала «Экскурсию в пещеру мы ждали с нетерпением, а после нее долго обсуждали увиденное, делились впечатлениями. Попытались изобразить загадочный мир пещеры, двадцать миллионов лет хранящей тайну возникновения Байкала. Особенно интересный получился этюд у Романа Сетчикова. Глухой с раннего детства мальчик, попав в темноту пещеры, зажатую гротами, был настолько потрясен незнакомыми ощущениями, что долго не мог передать своих чувств языком жестов. Несмотря на экспрессию, этюд Ромы отличался необыкновенной стройностью композиции и тонкой игрой светотени».

Сильнее всяких методик воспитывает та самая среда, с которой складываются сложные отношения у ребёнка с ограниченными возможностями. Лагерь занимается вполне земными проблемами. Особенность такого отдыха заключается в том, что за практическими задачами (умение организовать свой быт в полевых условиях, выполнять распорядок дня и прочее) здесь учат видеть и решать более значимые проблемы - понимать, себя и другого, учат тому, как выжить и как радоваться жизни. Самый главный фактор воспитания - это атмосфера лагеря. Отсутствие давления на личность вызывает у ребенка доверие к взрослому и дает замечательные результаты.

День в лагере был расписан по минутам, мы проводили по четыре мероприятия в день, поэтому с самого утра до позднего вечера дети были заняты. От такой нагрузки они просто заползали вечером в палатки.

Воспитателями были мои бывшие подопечные, которые стали уже взрослыми, имели жизненный и походный опыт: Бусленко Людмила, Сапажкова Татьяна, Яковлев Юра, Яковлева Юля, Титова Наталья, Поляницина Вера, Шувалова Елена, Монина Олеся, Гриф Борис, Ковальская Мария, Кузменко Людмила, Лазарев Андрей и многие другие.

Активно нам помогали родители некоторые работали в лагеря воспитателями Алеева Ольга Алексеевна, Смолина Альбина Васильевна, Насонова Татьяна Валерьевна. Бескорыстно работали в лагере Садовская Светлана Константиновна, Завьялова Елена Степановна, Иванов Марэк Николаевич, Некрасова Ирина Александровна.

После первых пяти дней я долго не мог прийти в себя - таким было эмоциональное напряжение. Впоследствии о нас узнали не только в области, к нам приезжали из других регионов России. Однако организация каждого сезона - это всегда бой. Допустим, чтобы вывезти на Малое море 100 человек, я брал четыре автобуса, потому что по дороге один обязательно ломался. Насчет транспорта приходилось договариваться с разными организациями: то с шелеховским автотранспортным, то с «Иркутскэнерго» и другими, кто-то оказывал нам помощь постоянно. Генеральный директор ООО «ИРКАЗ-фининвест» В.А. Матисон начал с нами работать с первого сезона. Он сам позвонил и спросил: «Вам деньги нужны?» Мы не поверили. Ежегодно Виктор Александрович выделял финансовую помощь на приобретение оборудования. Приезжал к нам в лагерь, смотрел и был очень доволен, потому что видел, на что тратятся деньги. Прониклась нашей идеей и заведующая сектором Департамента социальной защиты г. Шелехова Татьяна Валерьевна Насонова, которая помогала нам организовывать круглогодичную работу с особыми детьми: новогодние праздники, различные экскурсии, выезды в музеи, театры, на Байкал и т.д.

В 1998 году у нас появились волонтеры из Швеции - Александр Мозер (Alexander Moser), Испании - Дэвид Буриглес и Нидерландов - Майта Тромп (Maite Tromp - van de Pas), Кари Александр ван Слоотен (Cari Alexander van Slooten). Мы очень благодарны им, потому что там оказались такие замечательные ребята, если бы не они, то мы бы гораздо раньше прекратили свою деятельность.

Они у себя на родине собирали деньги, покупали все, чего нам недоставало. Конечно, волонтеры были в шоке от нашей системы, от того, что соотношение детей с ограниченными возможностями здоровья и детей, нормально развивающихся, в «Долине» было один к одному. Сегодня такого в мировой практике нами не найдено. За рубежом обычно на одного особого ребенка приходится до шести-десяти здоровых сверстников. То, в каких условиях лагерь работал, наших волонтеров и забавляло, и удивляло. Но они настолько были самоотверженными, что дети в них просто влюблялись. У иностранцев была своя система воспитания, они проводили свои занятия, свои конкурсы. Поначалу не все из них говорили по-русски, а в конце сезона разговорным русским языком овладевали все. Некоторые приезжали к нам по три-четыре раза. Такая связь была очень полезна для обеих сторон.

Интересны воспоминания иностранцев о нашем лагере которые Майта Тромп и Кари ван Слоотен напечатали в газете Амстердамского Университета «Фолия», №26, 3 марта 2000 года. «Инвалидам трудно жить в русском обществе: тротуары высоки и почти нет лифтов. Кроме того там гораздо меньше приспособлений, чем в Голландии. Инвалидам , в том числе и детям, многие проблемы приходится решать самим. Время, проведённое в лагере, это для них самое лучшее время в году. Место, где разбивается лагерь находится только 200 километров от промышленного города. ...Там абсолютно спокойно.

...Дети там занимаются спортом, играют, организуют выступления, всё в близком отношении с природой.

Благодаря этому, летний лагерь является одним из тех мест, где найдутся и больные дети, и здоровые. По мнению Майте Тромп дети посильнее и дети по слабее хорошо уживаются друг с другом. Не было отделения. Энергичные дети помогали физически менее активным детям». «Общаться с русскими детьми было просто здорово! Они по сравнению с голландскими ровесниками интересуются совершенно другими делами.

На Майте Тромп с Кари ван Слоотеном произвели сильное впечатление энтузиазм и энергия организаторов и участников. Маете с Кари показывают на фотографии «Капитана Вови», мальчик в кресле-коляске. «Его зовут Владимир, он в этом году был единственным кто сидел в коляске, а он стал председателем отряда. Он - голова».

Детей в смене было семьдесят. «Скучать было некогда. Люди зажигали костры, ловили рыбу, готовили еду, ремонтировали палатки. В лагере было и два врача и психолог. В них мы к счастью редко нуждались, но находясь вдали от суеты мирской» их присутствие было успокоительным».

Её удивило, что русские дети так много знают о Европе и даже о Голландии. «Иногда даже больше, чем я. Например, что Голландия находится ниже моря. Это я не знала. Дети были добродушными и заинтересованными. Каждый хотел со мной поговорить».

С 1998 года мы стали брать детей на колясках. Первой была Аня Черкез, такая боевая: «Возьмите, мы все равно с вами поедем». Она была иркутянка, в тот же сезон заехали колясочники из Ангарска. У них был достаточно непростой отряд, потому что почти все дети имели сложные заболевания, не было ни одного здорового ребенка, но мы получили очень полезный опыт.

И еще одну особенность имел наш лагерь: зарплату получали только повара, а остальной персонал был волонтерами. Взрослые могли взять с собой своих детей, ведь мы стремились создать в лагере домашнюю обстановку. Если у нас хватало средств, то мы брали детей сотрудников за счет лагеря, но если средств не хватало, то родители оплачивали питание, потому что это была самая главная статья расходов.

Наши воспитатели привозили с собой своих домашних любимцев. Животные оказались хорошими аниматорами - собачки, кошки. Очень хорошими аниматорами выступали маленькие дети. Мы обратили внимание на то, что если рядом с большими подростками оказывался ребенок, то они с этим малышом - «тю-тю-тю». И тогда адаптационный период быстрее проходил.

Для наших детей мы проводили самые различные мероприятия, игры, конкурсы, соревнования. Все то же самое, что в обычном лагере, только игры мы адаптировали с учетом специфики детей с ограниченными возможностями. Допустим, если это эстафета, то составлялись такие этапы, где могли участвовать колясочники. Все театрализованные сценки обязательно проходили с участием колясочников, кто-то коляску преображал в трактор или автомобиль, самое главное - ребенок участвовал. Все рады и счастливы. Один из воспитанников как-то признался: «Почему я люблю лагерь? Потому что за весь сезон на меня никто ни разу не крикнул».

Педагоги в лагере располагались вместе с детьми: рядом с палаткой ребенка была палатка воспитателя. Использовались разные по вместимости палатки, все зависело от индивидуальных особенностей ребенка или от его заболевания.

Возникали проблемы с соблюдением детьми правил личной гигиены. Если с ребенком-инвалидом выезжали родители, то проблем не было, а если девочки-подростки передвигались на колясках и выезжали без родителей, то мы должны были продумать эти вопросы. Однажды возникли серьезные проблемы, когда из Ангарска без предупреждения в лагерь привезли детей с нарушением слуха без слуховых аппаратов, а сурдопереводчика у нас не было. Были случаи, когда отправляли детей с диагнозами, не соответствующими действительности. В этих ситуациях нас спасала командная работа всего персонала. И надежные врачи. Нашей медицинской аптечке мог позавидовать любой стационарный лагерь. К нашим врачам шли за советом и помощью как отдыхающие, так и местные жители. Врачи никому не отказывали, даже делали небольшие операции. Конечно, и воспитатели у нас были героические, потому что ситуации, как я уже сказал, возникали непредсказуемые. К примеру, был такой момент, когда родители указали на то, что у девочки ДЦП, а о том, что у нее было серьезное психическое расстройство, никто не предупредил и ни в каких документах этого не было зафиксировано. Они привезли к нам дочь, а сами уехали отдыхать на другую сторону Байкала. И в итоге наши воспитатели по 2-4 раза в день стирали белье этого ребенка. Однажды эта девочка встала рано утром и решила искупаться в Байкале. Помогла круглосуточная охрана из числа наших сотрудников.

Дежурные смены работали круглосуточно, осуществлялся повышенный контроль безопасности, потому что в лагере были дети со слабой психикой, которые могли заблудиться или испугаться чего-нибудь. Ко всем штатным должностям была прибавлена фраза «воспитатель», например охранник-воспитатель, хозяйственный работник-воспитатель и т.п. Преследовалась одна цель - охрана здоровья участников проекта и максимальное содействие интеграционным процессам. Наши сотрудники и дети все делали сами: и палатки чинили, и котлы чистили, причем, как я уже говорил, на добровольной основе.

Когда открывали первый лагерь, аналога в отечественном опыте мы не могли найти, мы в своем роде были эндемиками. В сентябре 1997 года работа «Долины» была представлена на IV Конгрессе Международного содружества лагерей «Невский форум», в котором приняли участие более 600 делегатов из 22 стран. В рамках программы Конгресса в секции «Отдых: поддержка реабилитации» впервые были рассмотрены вопросы организации отдыха детей с проблемами в развитии. Представленная нами информация о лагере «Долина» получила высокую оценку специалистов и была признана смелой и уникальной. Тогда подтвердилось - в России наш опыт был единственным. Коллеги из Санкт-Петербурга, которые были выше всех в этой работе на голову, проводили и проводят лагерные сезоны для детей с ограниченными возможностями в стационарных условиях. Выезжают в одно место, где есть крыша над головой, где работает столовая. Да, они занимаются адаптацией, но чаще всего в адаптации участвуют родственники: сестры, братья, родители. А то, что происходило у нас, было уникальным явлением. В это верили с трудом, хотя я показывал фотографии, объяснял, что это нелегко, но достижимо. Даже такой вопрос, как рассадить за столом детей во время обеда, был очень сложным.

К примеру, неправильно устраивать рядом с плохо говорящим ребенком импульсивного ребенка. Рассказывал о том, с какими ситуациями приходилось сталкиваться. Так, в лагере часто проводилась игра «Почта»: у каждого участника был номерок, на который ему присылали письма другие дети. Однажды 20-летнему юноше с заболеванием ДЦП пришла записка. Девочка написала: «Ты мне так сильно нравишься, особенно твои ноги». Возмутительно! С этого момента мы стали контролировать игру, и это правильно, потому что несколько раз находили оскорбительные послания. Дети бывают очень жестокими, особенно к группе с несильной инвалидностью. Когда ребенок является ярко выраженным инвалидом, к нему и отношение сочувствующее, его оберегают, а когда, к примеру, у девочки один глаз нормальный, а другой искусственный, то отношение к ней другое. Однажды в этой же игре нашли записку, в которой одна из девочек унижала девочку с ограниченными возможностями. Представляете, что было бы, если бы девочка-инвалид ее прочитала? Таким образом, нам все приходилось просчитывать, проигрывать и предупреждать такие моменты, которые, на взгляд здорового человека, просто абсурдны или не имеют особого значения.

Мы работали по принципу «лучше перестраховаться». А вопрос лечения! Одна мама дала ребёнку в дорогу пакет конфет с напутствием: «Будешь есть по одной в день». Пока ехали до Малого моря, мальчик съел все конфеты. И когда ребенку стало плохо, а у него был сахарный диабет, мы почти все лекарства в первый же день на него израсходовали.

Моментов разных было очень много. Например, были такие родители, которые могли отправить ребенка на 15 дней без вещей; встречались дети, не имевшие понятия о личной гигиене. Вот вам воспитание в семье. Одни родители были настроены иждивенчески, они и по приезде из лагеря детей не помогали даже разгружать вещи. Зато был папа, который привез нам в лагерь полмашины фруктов.

Одним из сильных приемов адаптации было стимулирование детей «валютой». Ребятам давалось задание, по результатам его выполнения они получали «деньги-фантики». Самым элитным местом работы считалась кухня. Туда стояла очередь: почистить картофель, начистить котелки до блеска, принести воды. Спасибо повару Людмиле Корыбкиной которая вела мудро организовала эту работу. Если в обычных оздоровительных лагерях работа на кухне является наказанием, то здесь была удовольствием. Повара поощряли детей разными вкусностями, для этих целей мы брали мешок сухофруктов, кишмиша, еще чего-нибудь.

Каждое утро убирали территорию; учитывалось, кто больше убрал, кто чище. Самые маленькие оказывались самыми шустрыми: сначала мусор убирали, а потом его прятали, чтобы вечером разбросать, а утром собрать и получить больше «денег-фантиков». На эту валюту можно было что-нибудь приобрести в нашей лагерной лавке.

С 2003 года по инициативе председателя Попечительского совета образовательных учреждений Шелеховского района Андрея Владимировича Кожевина мы стали принимать в «Долину» лучших учеников Шелеховского района.

В один из сезонов с нами была монгольская делегация детей. Их родителям долго и упорно объясняли насчет особенностей нашего лагеря, но тем не менее дети приехали с большими сумками, в которых было сушеное, вяленое мясо и многое другое, дети были одеты с иголочки. Вели себя они своеобразно. Например, на улице холодно, а монгольских ребятишек из воды не вытащить. Они в Байкале купались с утра до вечера. В остальное время рассказывали нашим ребятишкам о своей культуре, учили монгольскому языку Все настолько подружились, что при расставании целовались, обнимались, плакали.

Чтобы удержать в порядке такую громадную семью, нужно было все контролировать. Помню, был такой момент. Мы ставили лагерь неделю, все красиво сделали, потом заехали дети. Во время построения детей, а все были очень нарядные, начался мощный шторм. После этого пришлось восстанавливать «Долину», каждый внес свою лепту. Тут уже было неважно, инвалид ты или здоровый, на коляске ты или нет. Мы не только свой лагерь восстановили, но и помогли соседним лагерям.

Последний сезон был организован в 2008 году на острове Путятина. Почему прекратил существование наш лагерь? Во-первых, наступил социально-экономический кризис. Если раньше мы могли участвовать в конкурсах по социальным проектам, по линии образования, то постепенно начало сокращаться финансирование и в итоге прекратилось совсем. Во-вторых, мы надеялись, что наш опыт будет востребован. Если существует круглогодичная межведомственная комиссия по оздоровлению, то при ней и должен действовать лагерь, потому что дети с ограниченными возможностями не могут нормально развиваться и адаптироваться в изоляции от здоровых детей. Причем важно организовать именно палаточный лагерь, передвижной. Мы даже предлагали организовать лагерь для детей с ограниченными возможностями на колесах, то есть для этого нужно было авто, в котором передвигались бы дети, вагончик, в котором бы они спали, и другие службы. Мы все продумали. Лагерь мог бы быть круглогодичным, выезжать в другие территории. Это было бы супер! К кому бы мы ни обращались, всем наше предложение нравилось, но при этом все говорили, что это очень ответственно и затратно. Никто не пожелал взять это дело под свое крыло.

В настоящее время органами управления образованием и органами социальной защиты населения выпущены директивные документы по организации палаточных лагерей. В них много полезного, но ни один из них не дает рекомендаций по проведению интеграционных лагерей для совместного пребывания детей с ограниченными возможностями и их здоровых сверстников.

Значение лагеря «Долина» трудно переоценить. Десятки мальчишек и девчонок прикоснулись к социальной проблеме взаимоотношения детей, разных по физическому и умственному развитию. Все были одной большой семьей, учились друг у друга добру. Полевой лагерь вдохнул в них уверенность в своих силах, многие нашли добрых друзей. В общении возникали положительные социально-психологические моменты. Мальчики с ограниченными возможностями привлекали здоровых девочек своей начитанностью, интеллектом, эрудированностью. Юноши играли на гитаре, были душой компании. Благодаря лагерю «Долина» многие из них сейчас состоялись как личности. Один наш воспитанник, повзрослев, стал ходить в походы с моим старшим сыном. Наша воспитанница Алёна Познякова, в свое время перенесшая тяжелую операцию на позвоночнике, с красным дипломом окончила Иркутский государственный педагогический университет, ныне обучается в магистратуре Восточно-Сибирской академии образования, работает педагогом дополнительного образования в шелеховском Центре развития творчества детей и юношества, занимается с детьми с ограниченными возможностями. Администрация выделила ей однокомнатную квартиру. И таких примеров много.

О лагере можно говорить бесконечно. Тот опыт, который был приобретен, остался в памяти каждого, но мне кажется, что мы никогда уже не создадим такого лагеря. Мы готовы продолжить работу, но, к сожалению, этому препятствует законодательная база и система финансирования подобных жизненно важных проектов и программ. По моему убеждению, такие лагеря необходимы прежде всего для здоровых детей и молодёжи, потому что учат милосердному отношению к людям с ограниченными возможностями, способствуют их становлению и воспитывают самые светлые и добрые чувства.

У истоков социального служения:
Очерки о становлении и развитии системы социальной защиты населения Иркутской области.
Редактор и составитель В.А. Решетников. Иркутск: Оттиск, 2011.

Руководитель тур. клуба «Наследники»
Сапижев Михаил Николаевич
E-mail: sapigev@rambler.ru

---

---

---